"Чудесное лето". Саша Чёрный

Повесть принадлежит перу Саши Чёрного – одного из самых блистательных писателей Серебряного века.

Впервые книга прочитана мной в Интернете, а потом ещё прослушана. Книга опять про лето. Очень удачно, что эта повесть попала ко мне именно сейчас, наверное, это самая лучшая книга, которой можно завершить лето и, прочитав её, начать строить планы на будущий летний сезон. Ведь с маленьким Игорем произошло столько замечательных событий, которые хочется претворить в жизнь в ближайшее лето. А для меня  это лето было не очень удачным – планы на путешествие по Волге на теплоходе сорвались. А Игорь и на лодке катался, и в море купался, и даже попугая арестовывал. Вот только мула будет проблематично достать, а он играет в книге далеко не последнюю роль. 

Каждая из глав представляет собой небольшой эпизод из лучшего в жизни Игоря лета, добрую половину которого он провёл на усадьбе в пригороде Парижа, а злую... нет, злой половины тут нет. А вторую половину лета прожил на берегу Средиземного моря в Провансе, периодически посещая виноградники и другие места этого чудесного района Франции. Стоит отметить, что действие книги разворачивается в начале прошлого века, а Игорь с родителями переехал в Париж из Харькова, возможно, тому способствовала революция или гражданская война. Сначала они живут в полуподвале в одном из парижских закоулков, а потом, один знакомый отца Игоря предлагает им переселиться в его усадьбу, т. к. он уезжает на лето. Позже к ним присоединяется брат его мамы, бывший моряк, который мечтает стать фермером и жить в Провансе, он и забирает мальчика с собой, погостить у прованских знакомых. Книгу можно сравнить со «Что я видел», а можно не сравнивать, но я всё же сравню. Там тоже мальчик путешествует и разъезжает на поездах, как и Игорь. Обе повести достойны высших похвал, но книга Жидкова подойдёт дошкольникам и ребятам младших классов, а Чёрного - для детей постарше, лет с десяти, т. к. в ней есть пара моментов, которые могут показаться чересчур жестокими для малышей, любящих всякую живность. Автор не называет возраст Игоря, но тому, по ощущениям, от 8 до 10 лет. В книге есть всё, что интересно не только  детям,  но и взрослым, в которых живёт ребёнок, - здесь и необитаемый остров, и приключения с животными, и поездки на поездах, а также море и живописная французская природа. Писатель не приукрашивает реальность, называя вещи своими именами. В книге присутствуют сцены с распитием спиртных напитков и страданиями братьев наших меньших, но таких сцен немного.

С Игорем и его новыми друзьями происходит много интересных приключений, забавных и не очень. Но в какие бы переделки они не попадали и чем бы ни занимались, мы всегда ощущаем вкус детства и запах лета, которыми пропитана книга.

Вылепил из теста бюст Гоголя

Морской фельдшер Игнатий Савельич - рассказы о море, стихи Пушкина.

 

Сначала копировала  отрывки из книги себе, чтобы вернуться  вновь, и перечитать. А потом решила некоторые отрывки предложить вам, друзья мои. А если решите прочитать  книгу полностью, вот Вам ссылки:

Чёрный «Чудесное лето» читать  https://mir-knig.com/read_174077-1

Читает Павел Беседин  слушать «Чудесное лето» https://www.youtube.com/watch?v=XdjQNaOGr-w

- И почему бы во всех странах жителям по-русски не говорить? Язык ясный, симпатичный. Звери все, наверное, по-русски думают. Окончания на конце. Сразу узнаешь, что курица женского рода, а петух мужского. Все это дурацкая вавилонская башня наделала. Наверное, до нее все по-русски говорили, и детям не надо было каждый год, в каждой новой стране себе язык переделывать…

 - И только мама, мудрая мама, молчала: лицо ее просияло улыбкой, а в глазах показались и медленно поползли по щекам крупные слезы: так летом иногда бывает – и солнце, и дождик в одно время…

- Смотрел на каждый сквер и думал: больше он "их" парка или меньше? И какая там ограда? И по всем ли лужайкам бегать можно? Или тоже всюду запретительные таблички понатыканы…

- Удивленно прочел надпись на дверцах купе: "Не позволяйте детям играть ручкой". Железнодорожный инспектор, должно быть, сам в детстве за все ручки хватался, иначе не стал бы такие глупые надписи придумывать.

- На грядках – салат, бобы. Как они поливают? Ведь ступить негде…  Должно быть, из оконца высовывают лейку с длинной-длинной шеей. Что ж, хорошо и такую дачку иметь: разляжешься на собственном крылечке, ноги на забор, а по тебе любимая курица ходит, пасется…

- Душа у Игоря была маленькая-маленькая. Вроде прогретого солнцем тихого одуванчика. А вокруг, после двух тесных парижских комнат и уличного закоулка – Бог мой, какое раздолье! Будто тебя из темного трюма на зеленый остров высадили… Что смотреть раньше? В парк побежать или к петухам за решетку?

- По бокам грота сочилась вода, гулко шлепалась с потолка о каменный пол. Игорь подставил голову: восемнадцать капель, больше не мог выдержать. А у входа стояла, вся перевитая вьюнком, скамья со спинкой в виде раковины. "Сюда ночью из пруда русалка приходит волосы сушить…"

- Вдали, среди сочной травы в кольце сквозной кашки и лютиков, как огромный рыжий пион застыла корова. Подняла морду, лениво посмотрела на мальчика. В ярком солнечном свете ему почудилось, что корова смеется. Совсем как та – на коробочке с треугольными сырками… Из-за плотной спины вытянулся сынок-теленок. Чистенький-чистенький. Будто только что из ванны. Подойти поближе? А вдруг корова даст тумака?

 

- "Экономка", – решил Игорь. Посмотрел внимательно на ее пухлые щеки и локти и с уважением подумал: "Если бы на одну чашку весов посадить маму, папу и меня, а на другую ее, – она бы, пожалуй, перетянула…"

– Ты что же на меня уставился? Бывают, дружок, и полнее меня… Вот погоди, и у тебя к концу лета щечки нальются.

Игорь поперхнулся чаем, вспыхнул и быстро спрятался за самовар. "Мысли угадывает? Это как в газетах – дама с совой и с черепом… Ни за что при ней думать больше не буду!"

 

- Что же делать? Хныкать? Ни за что! Не могут же его здесь забыть надолго-надолго, пока у него не отрастет, как у Робинзона, большая борода… К закату вернутся родители… хватятся Игоря – ну и как-нибудь догадаются, где он… 

- Приплыл, встряхнулся и прямо к Игорю на грудь. Водой всего обрызгал, в нос лизнул, в ухо лизнул, – радуется. А Игорь и вдвое рад:

– Цезарь! Умница… Ну, теперь я не один на острове, ты у меня вместо Пятницы будешь.

Что за Пятница? Пудель Цезарь ведь Робинзона не читал, откуда же ему знать?

 

- Надпись придумал такую:

"Пуделю Цезарю за спасение погибающего мальчика, который самовольно застрял на острове.

Детский Спасательный Комитет".

 

- Однажды Игорю повезло. Все взрослое население ушло в парк лесную землянику собирать. Пусть собирают. У мальчика свои потайные места были: возле грота с плющом, под старым валежником, на пригретой солнцем поляне столько этой земляники уродилось, что и корова ела, и Игорь ел, и гуси клевали, а она все росла да росла. Одни только люди кругом ходили, в колючей ежевике путались, а до ягодного места так и не добрались.

- Клад! В углу, среди торчавших со всех сторон пустых бутылок, грудой были навалены… игрушки. Старые, поломанные – не все ли равно… Разве клад бывает когда-нибудь новый?

Паяц со сломанной ногой, кукольная коляска без одного колеса, дырявый пестрый мяч, лавка с весами и полочками, кукольный сервиз – целое приданое, резиновый больной слон, обвязанный поперек живота детским чулком… О! Кегли – лото – китайский фонарик… Кукольная плита. Что в ней тарахтит? Стеклянные шарики!.. И еще, и еще… Если опись составить, метра в два выйдет.

 

 -Кукольную амбулаторию, стало быть, откроем. Да разве у вас своих игрушек мало?

– Вот и вы тоже спрашиваете. Я совсем не для себя. У меня есть план, и мне одному не справиться…

– Ладно. Попробуем… Людей лечил, ужель резинового слона не вылечим? Где же ваш клад?.. 

 

- Расставил на траве игрушки. Слева для девочек, справа для мальчиков. Номерки для лотереи нарисовал – для девочек синие, для мальчиков – красные. Такие же номерки прикрепил к игрушкам. И зазвал в усадьбу всех окрестных французских ребятишек. У кузнеца было трое, у консьержа-привратника – двое, у рабочих с соседней усадьбы и не сосчитать.

Гуськом сошлись в палисадник дети. Смотрят на траву – что за ярмарка? Глаза разбегаются, но стоят дети чинно, ждут, какую такую игру Игорь придумал.

А он девочек расставил в ряд у стены и попросил каждую из шляпы по билету вытянуть. Потом – мальчиков.

Расхватали дети вмиг игрушки по своим номеркам и писк такой подняли, точно стадо поросят в колючем бурьяне…

 

- После кружовенного варенья сало и шпроты с черным хлебом – чудесная закуска. Не то что в большом доме по расписанию суп и макароны есть. Никогда больше Игорь к этим противным макаронам не прикоснется…

- И земляники лесной было здесь сколько хочешь, – совсем как в России, говорит мама. А самое главное – здесь мама. Где она, там и дом.

- К пруду нельзя. Дал слово один не ходить. Уж если мужчина дал слово, нечего крутить. Никто не увидит? А совесть на что? Так под ложечкой сосать начнет, что и места себе не найдешь.

- Вот какое сочинение промелькнуло в голове Игоря: «Трубочистом и пожарным быть больше не хочу. Мама будет всегда волноваться, и я уже не маленький. Столько учился, писал диктовки – и вдруг трубочист. Папе будет стыдно. Буду изобретателем. Только самым главным, чтоб моим именем даже домашних зверей называли. Например, как пуделя – Цезарем.

А вот так выглядит книга в бумажном варианте.

После опубликования поста, заглянула в Интернет. 13 октября – День рождения Саши Чёрного. Для тех, кто заинтересуется, его биография https://www.culture.ru/persons/9594/sasha-chyornyi