«Тобол»: обязательно к прочтению!

Здравствуйте, уважаемые любители исторической литературы! Прочитала вторую книгу романа-пеплума Алексея Иванова "Тобол".

Это рассказ о том, как со времён Ермака до времён Петра создавалась русская Сибирь. Рассказ о том, зачем Сибирь была нужна России, и какими усилиями далось покорение.

Сибирская история полна страстей, корысти и самоотверженности. И знать её надо просто потому, что мы русские.

Сюжеты выстроены на основе реальных событий. 

“Тобол. Много званых” - начало пути, начало судьбоносных переплетений.

“Тобол. Мало избранных”... Кто прошёл этот тернистый путь? Много ли их? Какие они?  Как оказалось их не так уж мало….
 

Губернатор Гагарин и зодчий Ремезов, митрополиты Филофей и Иоанн, пленные шведы фон Врех и Ренат, полковники Новицкий и Бухгольц. Кстати, это он основал Омскую крепость в 1716 году, а теперь это миллионный город Омск. А ещё пленный швед, капитан  Филипп ЮханТабберт фон Страленберг, учёный, настоящий исследователь, пишущий книгу о России. Как глубоко он понял, что между разделом книги, повествующем о Рюриковичах и царе Грозном, и четвёртым разделом, повествующем о династии Романовых, ему «следует написать раздел о Сибири, поскольку сия страна важна для Российского государства». Вот и писал о ней,  часто отправляясь в чужие земли то с монахами, то с Ремезовым, который его однажды спас  от татаров, сбросившим с кручи Искера в холодный Иртыш.

« - Какой бес тебя, лешака, на Искер погнал? – ругался Ремезов.

- Х-х-хни… ху… ш-ш-ш-ше… лать пи… сать, - проклацал зубами Табберт.

- Вот тебе татары и пособили в грамоте! У нас по земле с оглядкой ходить надо! И лучше с дружками, у которых кулаки покрепче.!

Табберт молча трясся. А Семён Ульяныч поглядывал на шведа с некоторым удивлением и даже сочувствием. Вот выгнал он Филиппу взавшей, по морде дал, отрёкся от дружбы, а швед – гляди-ка – не перестал люблпытничать. Шнырял где- то сам … Велика, видать, в нём тяга к познаниям… Швед – молодец: согласен, чтобы ему башку раскололи, лишь бы новое узнать».

А ещё вспоминаются фискал Нестеров и китайский посол Тулишень, шаман Нахрач Евплоев.

Ходжа Касым. Детально описан его характер, нрав. Умный, хитрый бухарец. Интересно читать про обычаи и веру этого народа. 
Удивительно и волшебно описана судьба Айкони, Хомани, Новицкого. Колдовство. Язычество. Демоны. Тайга. Мурашки от описаний. Новицкого искренне жаль. Григорий - жертва колдовства. 

Так интересно читать и следить за развитием событий, что когда начиналось описание вогулов, джунгар и прочих степняков, я быстро пробегала это все глазами, мол,  где же, что же дальше? Но возвращала себя к отправной точке и читала эти описания. Причудливые, изворотливые имена, такие же,  как и их носители. Все это безумно интересно и мало понятно. Приходилось перечитывать, чтоб не заплутать в этом во всем и уловить суть! Браво автору за такое шикарное описание быта, обычаев, нравов этих непокорных людей.
Интересно было наблюдать за судьбами пленных шведов, а именно Рената и Бригитты. К чему ведёт любовь? Всегда ли ко благу? Можно ли их в этом винить? Эти вопросы оставлю без ответа.
Все персонажи раскрыты: от царя до дикого вогула, шамана, степняка. Но остановлюсь на некоторых

Матвей Гагарин. Известная в истории личность, губернатор Сибири, перестраивает Сибирь из воеводской в имперскую.  Какой же сложный персонаж. Не могу сказать,  какие чувства к нему испытываю. Неоднозначные. Государственный человек! Да!  Вор? Да. Мошенник? Да. Но кто ж не воровал-то... Не cмотря на все его грехи, ловлю себя на мысли, что мне жалко его… Но судьба Матвея Петровича предсказуема. С царём шутки плохи...

Семён Ремезов. Полюбившийся мне строптивый старик. Алексей Иванов его описывает точно, даже добавить нечего. “Ремезов - как царь Пётр: оба шары выкатят и прут напролом. Собственные затеи важнее всего прочего на земле. Один столицу на болотах строит и за-ради неё всю державу плетью лупцует, будто клячу, а другому и царский град супротив своего кремля - свинорой.”

На протяжении всей книги переживала за этого старого гения. Семён Ульяныч, не смотря на свои лета, ещё ого-го! И по шее дать может! Не важно кому, важно за дело, так и получил от него пленный швед Табберт.
“Ну что ж они за болваны-то? Разве они не понимают, какими последствиями грозит рукоприкладство по отношению к дворянину, к офицеру?” - рассуждал после побоев Филипп.
Иванов просто мастер описывать все-все. У него всё становится, как живое.
 “Горе в семье Ремезовых потихоньку обживалось, обретало своё место, как новый постоялец: оно глядело месяцем в окошко, трещало огнём лучины, стрекотало сверчком за печью, сидело со всеми за общим вечерним столом и бормотало что-то во сне.” 
 Понравился эпизод, когда владыка Филофей и Семен Ульяныч выдернули Митрофановну из лап смерти. 

Со всех сторон его убеждали Ремезова смириться. Матвей Петрович говорил: подожди. Владыка Фелофей говорил: потерпи. Семья просила: прости. Даже Ефимья Митрофановна говорила: «Отец, ты старый, пора о душе подумать». Но у Семёна Ульяныча была негнущаяся натура.

«Он мог смириться перед богом, но не перед миром и не перед своей судьбой. Если бы он смирился с тем, что никогда не побывает на Камчатке или Пекине, то не было бы его чертежей. Если бы смирился с тем, что никогда не увидит битву Ермака с Кучумом на Княжьем лугу, то не было бы «Истории Сибирской». Если бы смирился с тем, что Сибирь – безликая, безъязыкая тьмутаракань, то не начал бы строить кремль. Все свершения его были от того, что он не смирялся  с пределами, которые ему положил кто-то другой».

Как проникновенно описывает Алексей Иванов детище Ремезова – Тобольский кремль.

План Тобольского кремля Семёна Ремезова

«Пред внутренним взором Семёна Ульяныча забрезжили стены, арки, лестницы, башни и шатры кремля. Их красота, ещё пока умозрительная, всё равно была совершенна, как красота лесного цветка или упавшей снежинки. Тяжёлая кирпичная кладка словно бы извлечёт из воздуха бесплотные углы и линии, дуги и окружности, невесомо прочерченные божьей рукой в сияющей пустоте. Но что-то изменилось в Семёне Ульяныче.  Раньше ему казалось, что зодчество – это наполнение небесного образа земной плотью, подобно иконе….  Искусство растёт из неба, его корни – за облаками, оно спускается к людям с горних высот. А сейчас Семён Ульяныч  думал, что всё наоборот: искусство поднимается с земли в вышину, воздвигая само себя в страдании и противоборстве. У него, у архитектона, отняли сына – его надежду на продление в мире, но он всё равно достроит кремль, словно дотянется до сына, который ждёт где-то там – в сонме сибирских ангелов-воителе». Честное слово, захотелось побывать в Тобольске и увидеть кремль.

Как таинственную историю рассказывает Алексей Иванов поиски кольчуги погибшего Ермака. Якобы, отец Семёна Ремезова, «Ульян Мосеич и джунгарин Аблай спрятали  кольчугу Ермака в степи. Аблай вскоре сгинул, и Ульян Мосеич оказался единственным, кто знал о местонахождении чудотворного доспеха. Миновало 20 лет. Ульян Мосеич состарился. Он боялся, что умрёт, - и уже никто никогда не отыщет кольчугу. Тогда он решил всё же открыть, где она захоронена, но открыть так, чтобы понял тот, кто достоин….»

А как причастен к этому его сын, Семён Ульяныч?  Почитайте!

Первый Русский географический атлас Семёна Ремезова

А ещё: поразила жажда учиться Семёна Ремезова, архитектона, который построил всё же Тобольский кремль, уже старика, над чертежами которого смеются мальчишки-навигацкие школьники Чичагова.

«Семён Ульяныч бесцеремонно протолкался к большому столу и начал рассматривать ланд карты: Тобольск, Тобол, Иртыш… Всё как с птичьего полёта! Своими линейками, медными закорюками и зрительными трубками геодезисты возносили зрение на высоту ангелов и видели землю, как она есть, и вширь, и вдаль – до бесконечности. Это потрясло Семёна Ульяновича, и ему захотелось заплакать. На склоне лет он вдруг понял, как человек может воспарить над косной трердью и обозреть дольний круг бытия не силой бурного воображения, но ясным разумом, ненасытным к познанию!

Пётр Гаврилович Чигачов, чуть прищуриваясь, наблюдал за старым архитектоном, который жадно перебирал лист за листом, а из-под его шапки выбивались седые волосы, растрёпанные тёплым летним ветром….

Архитектон бережно отложил последний лист, растерянно поискал кого-то глазами и, наконец, наткнулся на Чичагова.

Ремезова передёрнуло. Распихивая мальчишек, он ринулся на командира геодезистов с одержимостью воина, что бросается на врага в штыковую атаку. Лицо у него дрожало, словно он слышал звон небесных сфер. Семён Ульяныч Ремезов вперился взглядом в Чичагова и властно потребовал: - Научи!»

Книга оставляет после себя удивительно ощущение причастности к истории, подобное погружению в реку - полноводную, протекающую сквозь время и народы, и скрывающую в себе множество диковин, от идолов и писаниц до кольчуги Ермака.
Невероятное произведение! Монументальный, колоссальный труд. Вторая книга читалась даже с каким-то остервенением, что ли.  Всё интересно. Такие судьбы! Интриги! Хитросплетения! Могу сказать точно, что этот роман меня еще долго не отпустит. И да! Я перечитаю его обязательно, т.к. между двумя книгами был большой перерыв.

Кому-то далекая, кому-то родная Сибирь.... Сколько судеб переплетено, впечатано в историю. Мне особенно дорого это произведение. Это моя родная земля!

Присоединюсь к отзыву в Интернете:

«Великолепное произведение Алексея Иванова! Обязательно к прочтению!»